Медали к 75-летию Победы предлагают передать семьям всех участников войны

Со старым другом поехали на родную Брянщину. Лесная дорожка вывела нас к деревне, где мой друг родился и учился.

• 

• 

• 

• 

• 

— Эх, без слез смотреть на это не могу,- сокрушался он. — Вымирает село…

На лавочке у крайней избы неподвижно сидела бабушка. Мой товарищ, приклонив голову, приветствовал ее:

— Нина Алексеевна, здравствуйте!

Разговорились, вспомнили пережитое. И, конечно, войну. О том, что скоро 75-летие Победы. И тут Нина Алексеевна грустно обронила: «А вот от моего Антошки ни петлички, ни лычки… И внукам от него передать нечего…»

Дальше разговор не заладился. Распрощались. Открытие «Вахты памяти» прошло в формате видеоконференции

— Нина Алексеевна — не местная. Из Москвы. За ней так и закрепилась прозвище «приживалка», — пояснял мой друг. — В этих местах погиб ее муж, так и не узнав, что у них родился сын. После войны она приехала искать его могилку. А где найдешь? Раз приехала, второй… Да так и прибилась к селу. Работала в школе. Все нас, помню, в походы водила по боевым местам… Так и состарилась. Сына похоронила. Внуки в столице. А муж? Был и не был… Даже фотографии у нее нет. Одна справка: погиб смертью храбрых. Да и та, политая слезами, наверное, истлела…»

После той встречи мне не давала покоя фраза Нины Алексеевны «Ни петлички, ни лычки» — знакомя до боли. Память все кружила по закоулкам и жалила: это ведь и о моем деде Лаврентии, и семи его сыновьях, которые погибли на фронте или пропали без вести…

И вот, перечитывая у Твардовского «Я убит подо Ржевом, / В безыменном болоте», вновь натыкаюсь на те самые строки:

И во всем этом мире,

До конца его дней,

Ни петлички, ни лычки

С гимнастерки моей…

И стало понятно, о чем говорила Нина Алексеевна. Внезапная и чудовищная смерть. Разрыв снаряда, бомбы или мины не оставил от солдата ни малейшего следа. Он словно бы растворился в природе, стал ее частью… Могилу Героя России Петра Еремеева нашли в лесу рядом с самолетом

Сколько тысяч, да что там — сотни тысяч сложили так свои головы, особенно в начальный период войны. Полегли уже в первом бою или даже при бомбежке на пути к фронту. Не успев отправить домой письмеца, не удостоившись награды или даже холмика своего над могилкой…

Согласно данным Минобороны, к неучтенным боевым потерям первых месяцев войны были отнесены около 1 162 600 военнослужащих. Это когда боевые части не предоставили по этим потерям никаких донесений. С июня 1941-го по июль 1942-го убито и умерло от ран более миллиона трехсот тысяч военнослужащих. Пропали без вести и попали в плен около трех миллионов человек.

Огромные жертвы! И это — только первый год войны, страшный и трагический…

Помнит ли об этом мир спасенный?

Праздный, вроде, вопрос. «Конечно, помнит!», — скажут мне. Есть могила Неизвестного солдата. Стоят по всей стране памятники, открываются новые мемориалы. Набирает силу «Бессмертный полк». Все так…

Но это все, скорее, символы Победы в Великой Отечественный. А я про память о конкретном бойце. Про Антона, мужа учительницы из брянской деревни и миллионах ему подобных солдат. Никто не склонил головы перед их близкими и родственниками и не сказал: спасибо вам за сына, мужа, отца, брата или сестру, которых унесла война. Будто не их жизнями была устлана дорога к Берлину.

Праздновали очередной юбилей, утверждали медали, но ни разу так и не решились вручить их родственникам павших участников войны. «Убит в бою», «Пал смертью храбрых», «Пропал без вести» — и будто не воевал.

Все то же наблюдаем и сейчас. Юбилейная медаль «75 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» учреждена, но в положении о ней не предусмотрено вручение памятной награды одному из наследников или близких родственникам погибших в борьбе с фашизмом.

Правильно ли это? Можем ли мы так относиться к тем, кто своей жизнью защитил нас?

Я разговаривал на эту тему со многими. Самые расхожие возражения лежат на поверхности: «А что вы хотите? Представляете, сколько медалей нужно для этого отчеканить? И кто будет искать родственников? Мертвым поклон, живым — памятная медаль. По действующим в России наградным правилам, в семьи погибших и умерших участников войны и тружеников тыла юбилейные медали и удостоверении к ним не передаются». Точка.

Наверное, какая-то своя логика в этом есть. Но мне она кажется лукавой. За ней скрывается известный чиновничий подход: «Отстаньте, так принято». Вот только следовать этому принципу сегодня совсем негоже. В проекте «Без срока давности» ищут родных красноармейца Ларина

Чем дальше в прошлое уходит трагедия войны, тем яснее становятся масштабы человеческих потерь. А с другой стороны — все сильнее давление на Россию, все чаще ставят под сомнение ее роль в Победе, а понесенные жертвы считают напрасными. И уже по этой одной причине нынешнему и будущим поколениям россиян важно помнить о каждом, кто внес вклад в великую Победу. О тех, кто воевал на фронте, и тех, кто обеспечивал Победу в тылу, чья повседневная жизнь в годы войны уже сама стала подвигом.

Огонь памяти, что еще теплится в сердцах старшего поколения, надо сохранить и передать молодежи. Ведь традиция — это передача огня, а не символическое и формально-протокольное поклонение пеплу.

Не оттого ли большинство, с кем пришлось говорить об этом, не желают, чтобы их отцы и деды, не вернувшиеся с войны, просто попали лишь в «обезличенное число» тех, кто отдал свою жизнь за оставшихся в живых победителей.

Разговариваю с соседом. Профессор, возглавляет большой институт. Судьба как у многих. Отец ушел на фронт добровольцем. На третий день погиб в боях под Москвой. Он рассказывает: «Внуку дали задание рассказать о своих родственниках-участниках войны. Он написал о своем прадеде. Приходит из школы расстроенный. В чем дело, спрашиваю? Он в ответ: «А почему подвиг прадедушки никак не отмечен? Он что -трус?..» И пока подыскиваю ему объяснение по типу: «Видишь ли, Юра…», он мне в лоб: «Ты мне говорил: никто не забыт и ничто не забыто. Его забыли?» Словом, загнал меня в тупик. Хотел купить ему памятную монету в честь 75-летия Победы, которую сейчас рекламируют. Но боюсь, что еще краснеть за это придется, когда вдруг спросит: «Жизнь твоего отца стоит 299 рублей?» Вот и реши эту задачку…

Председатель Российского союза ветеранов генерал армии Михаил Моисеев, который прошел путь от рядового до начальника генштаба Вооруженных сил СССР и не один десяток лет занимается военно-патриотическим воспитанием молодежи, считает, что узнать историю своего предка, получить документ о неврученной награде или юбилейную медаль — это для молодого человека не просто память, но и предметный урок патриотизма.

По словам известного военачальника, нет нужды делить участников войны на живых и мертвых, попавших в плен и пропавших без вести. Они все — жертвы судьбы и роковых, часто неожиданных обстоятельств, тяжелейших испытаний и нечеловеческих мук.

Да, живым — слава! Наш нравственный долг — окружить их вниманием и заботой. Но почему не заслуживают юбилейной медали погибшие, пропавшие без вести и попавшие в плен? В чем их вина?

«Тут есть вопросы», — многозначительно возражают некоторые, намекая, что среди них были предатели и изменники Родины. Безусловно, были. Но такие имена в большинстве своем известны.

Еще более абсурдно и безнравственно, на мой взгляд, искать предателей среди пропавших без вести. Не потому, что все они с безукоризненной биографией, а прежде всего потому, что мы до сих пор находим безымянные захоронения и просто оставшиеся на местах боев останки.

По словам вице-президента международной ассоциации общественных поисковых объединений СНГ «Народная память о защитниках Отечества» Валерия Куракова, только за шесть последних лет поисковые отряды подняли останки более120 тысяч советских солдат и офицеров и установили более шести тысяч имен и судеб защитников Отечества. Проект «Судьба солдата» поможет отыскать следы не вернувшихся с войны

А сколько их там, безымянных, еще в земле сырой? Да что там — в земле. До сих пор в тверских лесах и других местах массовых боев, можно сказать, ходим по костям…

— Всех выполнивших свой долг перед семьей и Родиной пора признать полноправными участниками войны. Ими надо гордиться, как и теми, кто дожил до Победы, — говорит дипломат Александр Просвиркин. — По нашей семье война так же прокатилась катком горя. У моей родной тети муж Яков Николаев погиб в первые дни войны. Только извещение и осталось — «пропал без вести», да на руках двое дочерей, 1937 и 1938 года рождения. Мало того, что они росли без отца, они даже не решались сказать, что их отец погиб, защищая Родину. Как же, ведь написано: не погиб, а пропал без вести. Сегодня хорошо бы эту несправедливость исправить. Как это давно, кстати, уже сделали во многих европейских странах, там все — участники войны.

А мы, спустя столько лет, будем продолжать вешать ярлыки «изменник родины» или «предатель», подвергать сомнению праведную смерть 4 559 тысяч военнослужащих — столько, по данным Минобороны, пропали без вести и умерли в плену?

О каком тогда народном единстве мы можем говорить? Чтобы это понятие осознали, и оно твердо вошло в сознание людей, мало отмечать лишь праздники. Важна, полагаю, правда о нашей истории, справедливое отношение и к тому, что было, и к тому, что происходит сейчас.

— Празднование 75-летия Победы, — рассуждает генерал-полковник Владимир Молтенской, — конечно, не пройдет бесследно. Оно будет объединять людей, укреплять наше государство. И впредь всем наука, на Россию не покушайся. Можем повторить.

Как человек, отдавший всю жизнь армии, прошедший чеченскую войну, затем много лет работавший заместителем главнокомандующего Сухопутными войсками, Владимир Молтенской не понаслышке знает, как важно солдату чувствовать это единение и знать, что он не будет забыт. И когда его спросил, надо ли юбилейной медалью наградить всех участников войны, в том числе. погибших и пропавших без вести солдат, он мгновенно ответил:

— Безусловно! Они погибли на войне. А войну солдат не выбирает. Они тоже — герои. Безымянные герои, о которых всегда важно помнить. А медали вручить родственникам, родным и близким. Тогда память об этой войне будет жить в душе каждого человека. Как сказал поэт Семен Гудзенко, для бойца «не страшно быть в бою убитым — страшнее умереть забытым». Кенигсберг штурмовал: кому положена медаль за взятие города

Формально существующие препятствия для награждения юбилейными медалями погибших и умерших участников войны, по мнению вице-президента Федеральной палаты адвокатов России Алексея Галоганова, могут быть преодолены.

— На мой взгляд, достаточно внести изменения в положение (инструкцию) о вручении юбилейной медали «75 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», — считает заслуженный юрист России.

Предложение находит справедливым и Елена Сутормина — член Совета Общественной палаты РФ, председатель комиссии по развитию общественной дипломатии, гуманитарному сотрудничеству и сохранению традиционных ценностей. Она непосредственно участвовала в подготовке доклада о состоянии гражданского общества в России и хорошо знает настроения людей.

— Во многих семьях от погибших на войне ничего не осталось,- говорит Елена Васильевна. — А эта медаль стала бы для членов семьи погибшего, умершего или пропавшего без вести настоящим праздником. Значит, Родина помнит тех, кто ее защищал. Медаль, уверена, будет передаваться из поколения в поколение. Свяжет их между собой. Поэтому никакие сложности в решении этой задачи нас не должны останавливать. Память должна оставаться на века. Это то, что сплачивает Россию.В рифму

Мы за Родину пали, но она спасена

Наши очи померкли,
Пламень сердца погас,
На земле на поверке
Выкликают не нас.

Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам — все это, живые.
Нам — отрада одна:

Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос, —
Вы должны его знать.

Александр Твардовский. Я убит подо Ржевом. 1946 год.

Источник: Российская Газета