Судьба под знаком «OST»

Материал подготовлен к 11 апреля, Международному дню освобождения узников фашистских лагерей

11 апреля во всем мире отмечается международный день освобождения узников фашистских концлагерей. В преддверии этой даты мне представилась возможность пообщаться с председателем Кемеровского отделения Российского союза бывших узников фашистских концлагерей Александром Фроловичем  Шураевым. Четырнадцатилетним подростком он  был угнан в Германию. Пережив все ужасы войны, вернувшись на Орловщину, А.Ф. Шураев выбрал одну из самых гуманных и необходимых профессий, посвятив жизнь медицине.

В оккупации

Александр Фролович родился 11 августа 1929 года в д. Поветкино Орловского района  Орловской области в крестьянской  семье Фрола Яковлевича и Натальи Наумовны Шураевых. Перед войной двенадцатилетний Саша успел окончить четыре класса местной школы.

Александр Фролович помнит, как летом 1941 года с фронта приходили всё более удручающие сведения. В августе бомбили Орёл, и из Поветкино было видно, как горит элеватор и завод «Текмаш».

В октябре 1941 года деревню  заняли немцы. Началась почти двухлетняя оккупация. А ещё информационная изоляция: ни радио, ни электричества, ни газет. Только из немецких листовок да по поведению немцев жители догадывались, что творилось на фронте.

Из воспоминаний А.Ф. Шураева:

«В феврале 1943 года  с наших самолётов были сброшены листовки. Мы бегали по полю по пояс в снегу и собирали эти листовки под страхом, что немцы могут за это расстрелять. В них было сообщение о победе наших войск в Сталинграде, пленении армии Паулюса, фотографии немецких солдат, стоящих с котелками в очереди у полевой кухни за супом, и призыв к немецким солдатам сдаваться в плен… листовки и дали объяснение причины приспущенных флагов у немецкой части. Это был траур, объявленный Гитлером в связи с поражением под Сталинградом».

Угнанные в рабство

Весной 1943 года ещё одна беда военного времени свалилась на голову односельчан. Для нужд военной промышленности и сельского хозяйства рейху нужны были рабочие руки. По плану, разработанному в берлинских кабинетах, начался планомерный вывоз в Германию бесплатной рабочей силы с оккупированных территорий Советского Союза.

Немецкое командование издало распоряжение о выселении и отправке  на запад жителей деревни Поветкино. На сборный пункт, расположенный  на станции Красный Рог, (ныне Почепский район Брянской области) невольников гнали пешком. Здесь их рассортировали. Тех, у кого большинство членов семейства было работоспособно, отправили в Германию, а многодетных – в Прибалтику. Так как в семье Шураевых все были взрослые (даже Саше уже было 14 лет), его сестре Нине 20-ть, а отец,  мать и бабушка внешне ещё выглядели крепкими,  их семью  отправили в Германию.

Под знаком «OST»

В начале сентября невольников привезли в лагерь на юго-востоке Берлина недалеко от Трептов-парка, где теперь памятник советским воинам-освободителям и скульптура Вучетича. В лагере содержались около шестисот человек, в основном деревенские жители из Орловской, Калужской, Брянской и Сумской областей.

Началась голодная жизнь и тяжёлая работа в качестве остарбайтеров – бесплатной рабочей силы из Восточной Европы. Отличительным знаком на одежде был синий лоскут с белыми буквами «OST».

Из воспоминаний А.Ф. Шураева:

«Утром нас выгоняли на работу. Сначала я попал с группой таких же подростков на какой-то военный завод в Мариендорфе. В цехе мы перебирали какие-то детали, вытирали их от смазки тряпками. А рядом оглушительно ревели моторы. Это, наверное, испытывали танковые или самолётные моторы. Каково было сознавать, что ты помогаешь врагу, ведь на фронте брат воюет с немцами. На работу  нас возили  на городской электричке, в отсеке вагона с надписью «Для собак и военнопленных». По улицам шли под конвоем.

Пожилые немки относились к нам сочувственно, даже иногда давали деньги или бутерброд, а вот ребятишки бросали в нас камни и неизменно обзывали нас русскими свиньями».

Вскоре Александра Шураева перевели в команду плотников и столяров. В такой — же бригаде плотником работал и его отец Фрол Яковлевич.

 Мастерская изготовляла деревянные домики, бытовки для строек. В обязанности Александра Шураева входили заготовка дров для топки печей, уборка туалета (а он был во дворе), уносить после окончания рабочего дня в убежище и утром приносить в контору папки с документами и пишущие машинки.

Освобождение

Весной 1945 года усилились бомбардировки Берлина. Всё чаще по ночам остарбайтеры спускались в бомбоубежище, с трудом добирались с работы в лагерь, так как оказывались разрушенными железнодорожные пути.

Но союзники в основном бомбили окраины города, где размещались военные объекты. Так, в районе Симесштадт долгое время работали команды из лагеря на расчистке развалин. В этой команде была и сестра Александра Шураева Нина.

20 апреля лагерное начальство и охрана внезапно исчезли.  22 апреля рано утром невольники выглянули из убежища и на территории лагеря, наполовину сожжёного «катюшами», увидели наших солдат-разведчиков 2-го Белорусского фронта. Узники набросились на солдат с расспросами: а не встречал ли на фронте моего отца, брата, сына, ведь почти четыре года ничего не знали о судьбе своих близких. Но солдаты в разговоры не вступали, а приказали немедленно покинуть лагерь, так как предстояло форсировать канал, на берегу которого был расположен лагерь. На другом берегу, в нижних этажах, немцами были оборудованы огневые точки.  

Ад остался позади. На  родину ехали в теплушках. А.Ф. Шураев помнит Варшаву, разрушенную дотла, и как на вокзале поляки давали им белый хлеб. 9 мая их эшелон стоял в Гомеле. Вдруг послышалась  стрельба  и  радостное слово «Победа!».

20 мая Шураевы приехали в Орёл, а 22-го Александр с отцом пешком отправились в свою деревню Поветкино. Шураевы вернулся домой к погасшему очагу, от которого даже кирпичной печки не осталось, жили в шалаше над погребом. Но сначала был фильтрационный советский лагерь и допросы. Перенесённые во время оккупации и пребывания в фашистском концлагере страдания подорвали здоровье Натальи Наумовны —  матери Александра Шураева. Она умерла через полгода после возвращения домой.

Врач

В 1947 году Александр окончил школу-семилетку, продолжил образование в орловской фельдшерско — акушерской школе. В 1950 году поступил в Смоленский мединститут, окончив его с отличием в 1956 году, уехал жить и работать в Кемерово. Посвятив медицине более 50 лет, заслуженный врач РСФСР, кандидат медицинских наук, кавалер орденов знак Почёта (1968) и Дружбы (2005), Александр Фролович Шураев внёс достойный вклад в развитие офтальмологии в Кузбассе. Он много лет проработал врачом Кемеровского областного трахоматозного диспансера, под его руководством  было вылечено около 12 тысяч пациентов, и Кузбасс  полностью избавился от трахомы – болезни глаз, приводящей к слепоте. 35 лет преподавал в мединституте. 

В Кемерово Александр Фролович познакомился со своей будущей женой врачом — окулистом Тамарой Филипповной Субботиной. Они поженились в 1959 году, вырастили дочь и сына. Династию врачей — окулистов  продолжила   их дочь Ирина.

Союз бывших узников фашизма

С 1995 года А.Ф. Шураев возглавляет Кемеровское отделение Российского союза бывших несовершеннолетних узников фашизма. На сегодня из 2000 бывших узников в Кузбассе осталось менее 350, и с каждым годом их становится всё меньше.

 «Ещё лет пять и никого не останется, – сетует Александр Фролович, важно успеть собрать их воспоминания». Для этого он разработал специальную анкету-опросник. Собранные А.Ф. Шураевым воспоминания бывших узников концлагерей легли в основу изданных им книг:   «Колыбельная песня Аннушки» (2001), «Вспомним всех поимённо» (2006) и «Зазвучавшие вновь голоса»  (2011).

Тема семейной памяти о войне стала для А.Ф. Шураева делом жизни. Рассказывать про то время Александр Фролович может часами: о том, как его  брат  Николай  в день объявления войны рванул со своими товарищами в военкомат, чтобы успеть повоевать и в годы войны пропал без вести. Его поиски длились более полувека. Теперь Александр Фролович  получил официальное извещение, в котором сообщается: «Сержант Николай Фролович Шураев 1922 года рождения,  помощник командира взвода 618-го стрелкового полка 215-й стрелковой дивизии погиб 15 сентября 1942 года, похоронен: г. Ржев Калининской (ныне Тверской) области».

«Война живёт во мне всю жизнь! Уже долгую жизнь!», – говорит Александр Фролович. Помню, в лагере всё время хотелось есть, даже по ночам снилась пища. На всю жизнь запомнилась брюква, а может быть, это был турнепс или кольраби. Запах этих вареных корнеплодов (а суп из них был основой нашего рациона), мне кажется, пропитал меня на всю жизнь». Он помнит, как немец-надзиратель с женой его подкармливали, как  ненависть к немцам отступила только спустя 31 год, когда он уже туристом снова побывал в Берлине и увидел ГДР.

Его мемуары «Листаю жизни календарь» вышли в свет в 2013 году.

И сегодня, несмотря на свой преклонный возраст, Александр Фролович  принимает активное участие в патриотическом воспитании молодежи: встречается со школьниками, студентами, военнослужащими. По его инициативе в Кемерово, на Аллее Героев, сооружен памятный знак «Жертвам фашизма».

Кемерово уже больше 60 лет является его домом, но, по  словам Александра Фроловича, его всегда тянет обратно в город Орёл, откуда он родом.

Марина Самарина

За колючей проволокой Заксенхаузена